«Стояли насмерть». Скончался последний из бойцов 1-й дивизии Московского народного ополчения

Виктор Владимирович Прокофьев в годы войны повидал немецкий концлагерь и штрафную роту. Потом миномётчиком дошёл до Варшавы, был награждён орденом Красной Звезды и тремя медалями «За боевые заслуги». К сожалению, 2 февраля ветеран ушёл из жизни. Нашему корреспонденту он дал своё последнее интервью.

Десятки человек собрались 5 февраля на Даниловском кладбище Москвы, чтобы проводить в последний путь героя Великой Отечественной войны Виктора Прокофьева. На похоронах выставили почётный караул, военный оркестр играл марши. Почтить память Виктора Владимировича пришли сын, внуки и правнуки. Наш корреспондент встречался с ветераном в январе. Виктор Владимирович был в хорошем расположении духа и прекрасной для своего возраста
физической форме. Он много рассказывал о войне и стойкости советских солдат. Болезнь погубила его за несколько дней.

«ПРИМЕРЗАЛИ К ЗЕМЛЕ»

«Когда началась война, мне было 16 лет, – поделился ветеран. – По радио выступил Сталин и призвал людей защищать Родину».

После этого стали записывать в ополчение.

«Нас отправили рыть окопы и строить оборонительные сооружения под Москвой. Работали под открытым небом, постоянно шёл дождь с мокрым снегом. Это
был каторжный труд, но мы не жаловались», – вспоминал Виктор Владимирович.

Виктора Прокофьева направили в Смоленск в качестве командира миномётного расчёта. В результате ожесточённых боёв под Вязьмой более 600 тыс. солдат попали в окружение, среди них был и наш герой.

«В вяземском котле оказались остатки четырёх армий, – рассказал ветеран. – По нам постоянно била авиация, силы противника превосходили, но мы стояли насмерть. Измождённые бойцы утром просыпались примёрзшими к мокрой земле».

Выйти из окружения удалось немногим. Виктор Прокофьев попал в плен и был отправлен в концлагерь под Рославлем.

ПОБЕГ ИЗ КОНЦЛАГЕРЯ 

«Лагерь находился на территории совхоза, – вспоминал Виктор Владимирович. – Люди умирали от голода и холода. Кормили один раз в день серой баландой».

Когда заключённых хотели перевезти в Смоленск, он от бессилия упал в кювет. Немцы решили, что он умер, и не тронули его. Спустя пару часов к едва живому парню подошёл мужчина, в котором ветеран  узнал друга своего дяди.

«Он поднял меня и оттащил в домик, где жили лагерные рабочие, – сообщил он. – Условия там были чуть лучше. Немцы разрешали нашим женщинам перебрасывать  через забор картошку, которую отдавали рабочим».

Однажды в домик вошёл комендант лагеря. Взглянув на юношу, немец решил, что ему лет 13–14, и отправил парня в детский дом в Рославле.

«Питались мы там плохо, – уточнил Виктор Владимирович. – Ходили побираться по городу, находили на помойке консервные банки, из них выедали остатки пищи».

Старших детей из приюта немцы определили ухаживать за лошадьми.

«Нас охраняли, но во время одной из бомбёжек удалось бежать, – рассказал он. – Две недели жили в лесу, потом встретили советских разведчиков».

К тому времени Рославль освободили, и Виктора Прокофьева, как бывшего в концлагере, определили в штрафную роту.

«Такие отряды бросали первыми в бой через минные поля на пулемёты противника. Для большинства это был смертный приговор», – поделился ветеран.

Из всех бойцов двух штрафных рот, в которых служил Виктор Владимирович, в живых остался он один. За мужество, проявленное в боях, и взятие в плен немца его полностью реабилитировали. Виктор Прокофьев дошёл до Варшавы в звании младшего сержанта. После войны остался служить в армии, а в отставку вышел в звании полковника.

«На войне я поставил рекорд по скорострельности из миномёта, который до сих пор никто не может побить. Одновременно в воздухе у меня находилось 17 мин», – рассказал он.

Виктор Владимирович с правнуком Михаилом. Фото из личного архива

Виктор Владимирович с сыном Александром. Фото из личного архива 

АЛЕКСАНДР АНДРУЩЕНКО