"В ту ночь впервые почувствовала войну". Ветеран рассказала о работе в госпитале Бурденко

Жительница Тёплого Стана 97-летняя Татьяна Крестьянинова прошла всю войну в составе автобатальона. Женщина награждена орденом Отечественной войны II степени, а также медалями «За оборону Москвы» и «За Победу над Германией». Она поделилась с корреспондентом воспоминаниями о бомбёжках города, лечении раненых и той удивительной радости, когда впервые прозвучало слово «Победа!».

ВРАЧИ БОРОЛИСЬ ЗА КАЖДОГО 

Война началась, когда Татьяне Семёновне было 17 лет.

«Помню первый налёт немцев на Москву. Я работала в ночную смену на авиационном заводе. Всех нас собрали и отправили в метро переждать бомбёжку, – рассказывает ветеран. – Когда мы вышли на улицу, было мрачно и темно. До сих пор помню сильный запах гари, который окутал город. В ту ночь я впервые почувствовала войну».

Через несколько дней Татьяну Семёновну отправили в качестве санитарки помогать врачам госпиталя Бурденко, куда ежедневно поступало большое число раненых.

«Люди лежали не только в коридорах, но и на лестничных пролётах, – вспоминает она. – Были случаи, когда солдаты в течение месяца находились гипсовых комбинезонах и у них не было возможности двигаться. Я их очень жалела. Подойду к солдату, обопрусь на кровать, и если он может, то хотя бы слегка пошевелится с моей помощью».

Когда Татьяна Семёновна стала опытнее, её перевели в операционную помогать врачам.

«Я выполняла обязанности медсестры: подавала инструменты хирургу, колола наркоз, – говорит она. – Зимой начали поступать раненые с обморожениями, врачи очень переживали и боролись за каждого солдата. Мы работали столько, сколько было нужно, иногда по несколько суток без сна, не было смен или дежурств».

«Я ХОЧУ ЖИТЬ»

Зимой 1941 года в госпиталь привезли молодого лейтенанта с обморожением.

«Врачи старались, но ничего не смогли сделать, пришлось ему ампутировать руки и ноги, – рассказывает ветеран. – После операции врач подходит и говорит:

«Ну как, герой, себя чувствуешь?» А он в ответ: «У меня в пятках очень колет…» Когда лейтенант понял, что стал инвалидом, просил доктора застрелить его, говорил: «Я ещё ни с одной девочкой не целовался. Кому я нужен в таком состоянии?» В течение следующей недели я за ним ухаживала, жалела, старалась поддержать, и в итоге он сказал мне: «Несмотря ни на что, я хочу жить». Для меня это была большая радость в те дни».

СКРОМНЫЙ ПЛАТОЧЕК

Был случай, когда один из раненых солдат перед смертью попросил врача передать Татьяне Семёновне льняной платок.

«Это всё, что у него было, так он хотел оставить память о себе. Потом этот платочек я долго хранила», – поделилась она.

В госпиталь Бурденко привозили и немцев.

«Одного я встретила, когда он лежал в коридоре, – рассказала ветеран. – Помню, он очень переживал, что попал в плен, говорил мне слово «киндер» (ребенок. – Ред.) и два пальца показывал. Раненых немцев мы тоже лечили. Потом их всех перевели на отдельный этаж».

Когда немецкие войска начали отступать от Москвы, Татьяна Семёновна приняла присягу и в составе полевого госпиталя отправилась на фронт. Там она окончила специальные курсы автомехаников и была определена в автобатальон.

«После войны я могла определять неисправность по звуку мотора машины», – говорит она.

В составе автобатальона ветеран дошла до Кенигсберга, где встретила нашу Победу.

«Командир пришёл и сказал: «Друзья, у нас большая радость! Мы победили!» Все захлопали, закричали «ура!», а кто-то заплакал…» – вспоминает Татьяна Семёновна.

Фото из личного архива Татьяны Крестьяниновой 

АЛЕКСАНДР АНДРУЩЕНКО